"Наука и высокие технологии России на рубеже третьего тысячелетия": Введение

ВВЕДЕНИЕ

XX век заслуженно считается "золотым веком" науки и высоких технологий. Это век освоения атомной энергии, создания вычислительных машин и высокоэффективных лекарственных средств, систем связи и транспорта, сблизивших людей и континенты, век выхода в космос и многих других достижений, оказавших революционное воздействие на развитие человечества. Экономический рост во многом определялся темпами технического прогресса. В том случае, когда имелись кадры высококвалифицированных ученых и инженеров и осуществлялась необходимая поддержка со стороны государства, наука и технология вносили существенный вклад в повышение эффективности производства, улучшение социальных условий и экологической обстановки.

Исследованию экономических проблем науки и высоких технологий во второй половине XX в. было посвящено множество работ зарубежных и отечественных авторов. После основополагающих трудов Шумпетера началось изучение вклада научно-технического прогресса в экономический рост. В 1956 г. появилась статья американского ученого М.Абрамовица [I], в которой впервые было отмечено влияние на прирост валового продукта, помимо вещественного капитала и труда, еще одного фактора - невещественного, воплощающего научно-технический прогресс (см. также работу М.Брауна [2]). За ней последовали работы других широко известных ныне экономистов - Р.Солоу, Д.Кендрика, Э.Мэнсфилда, Ц.Грилихеса. В 1962 г. была издана монография Ф.Махлупа, в которой рассматривались вопросы, связанные с производством и распространением знаний в США [З]. В СССР первыми работами были работы А.И.Анчишкина [4,5], Д.С.Львова [6] и других авторов.

Важно отметить, что в СССР это было, пожалуй, одно из немногих направлений экономической науки, где слабо проявляли себя идеологические ограничения, поскольку руководство страны стремилось использовать достижения научно-технической революции для ускорения экономического роста. Отечественные ученые в своих разработках практически не отставали от зарубежных исследователей, а переводы зарубежных публикаций издавались, как правило, относительно быстро. Большую роль сыграли и разрабатывавшиеся в 1972-1988 гг. под руководством вице-президента Академии наук СССР академика В.А.Котельникова Комплексные программы научно-технического прогресса.

Во многом это объяснялось и успехами нашей страны в развитии целого ряда направлений науки и техники. Даже в тяжелый период трансформации экономической системы результаты ускоренного научно-технического развития России в последние несколько десятилетий продолжают вносить весомый вклад в экономику: в 1999 г. наша страна получила от продажи систем вооружений примерно 3 млрд долл., 0,5 млрд долл. от поставок в США высокообогащенного топлива для атомных электростанций на основе оружейного плутония (по заключенному с США контракту предполагается поставка этого топлива на сумму 11,5 млрд.долл. в течение 20 лет [7]) и около 0,9 млрд долл. от космической деятельности. Таким образом, только от трех направлений деятельности, связанной с высокими технологиями - конкретными результатами научных исследований и разработок, Россия получила свыше 4 млрд долл. Это почти в 3 раза больше суммарных годовых внутренних расходов на научные исследования и опытно-конструкторские разработки (НИОКР) и в 5 раз выше ассигнований федерального бюджета России на гражданскую науку в 1999 г.

К концу XX в. расходы на НИОКР в мире достигли огромной величины. В частности, совокупные внутренние расходы стран, объединяемых Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), на НИОКР в 1997 г. составляли почти 500 млрд долл., или 2,2% от их суммарного валового внутреннего продукта (ВВП).

Понимание того, что в условиях глобализации экономики наука и высокие технологии являются основным фактором поддержания конкурентоспособности продукции на мировом рынке, способствовало значительному повышению доли затрат на НИОКР в ВВП и наиболее развитых, и новых индустриальных стран: за период 1991-1997 гг. она возросла в Южной Корее и Швеции на 1 процентный пункт (п.п.), в Финляндии - на 0,7 п.п., в Ирландии - на 0,5 п.п., в Дании - на 0,3 п.п. В США, где наиболее велик объем затрат на НИОКР (по предварительным оценкам - 247 млрд долл. в 1999 г.), их доля в ВВП выросла примерно на 0,5 п.п. за последние 20 лет, достигнув 2,79% в 1999 г. В Японии, Швеции, Южной Корее, Финляндии и многих других странах в конце 90-х годов на НИОКР выделялась еще более высокая доля ВВП - 3% и более.

Собственные ассигнования на НИОКР ведущих фирм и компаний также быстро возрастали. В 1998 г. 100 ведущих фирм и компаний США ассигновали на НИОКР 98,9 млрд долл., или 5,6% от совокупного объема продаж их продукции и 53% от суммарной прибыли. Обращает на себя внимание то, что ассигнования на исследования и разработки были увеличены против предыдущего года на 10%, несмотря на незначительный рост объемов продаж (всего на 1%) и снижение суммарной прибыли этих фирм (на 2%) [8]. Если рассматривать ведущие фирмы мира, расходы на НИОКР в 1998 г. были выше всего у компаний "Дженерал моторе" (7,9 млрд долл.), "Форд" (6,3 млрд), "Даймлер Крайслер" (5,8 млрд), "Сименс" (5,5 млрд), "ИБМ" (5,3 млрд) и "Люсент текнолоджиз" (5,1 млрд) [9]. Характерная примета наших дней - глобализация проведения НИОКР, о чем свидетельствует и расширение взаимного обмена соответствующими ресурсами между наиболее развитыми странами. Так, расходы на НИОКР, осуществляемые в США компаниями других стран, составляли в 1997 г. почти 20 млрд долл. (примерно 15% собственных расходов всех предприятий частного сектора в США на эти цели). Одновременно компании США затратили более 14 млрд долл. на проведение НИОКР за рубежом.

Анализируя изменения в характере управления НИОКР, произошедшие в последнем десятилетии XX в., зарубежные специалисты отмечают повышенное внимание менеджеров высшего уровня к исследованию проблем стратегического, долгосрочного развития и проведению разработок, а также рост затрат на НИОКР при выполнении новых проектов. Это означает все большее признание корпоративным менеджментом роли науки и технологических инноваций для судеб корпораций в условиях обостряющейся конкуренции на мировом рынке.

И хотя результативность НИОКР обычно оценивается исходя из получаемого экономического эффекта (который, заметим, не всегда поддается оценке), о ней можно судить и по ожиданиям общества, характеризующимся растущим спросом на достижения науки и технологии. Как правительства, так и частные компании заинтересованы в расширении сферы НИОКР и соответственно в прогнозировании результатов в области науки и высоких технологий. Общество стало все более вовлекаться в процесс выбора приоритетов научных исследований и разработок и выделения ассигнований для их реализации. В настоящее время потенциальный социальный эффект от результатов научных исследований столь значителен, что компании и общество в целом его еще не в состоянии использовать полностью [10].

В ряде наиболее развитых и некоторых новых индустриальных странах доля правительственных расходов на НИОКР в 90-е годы уменьшалась за счет ускоренного роста расходов частных фирм. Это было характерно для США, Франции, Германии, Великобритании. Однако в Японии, Финляндии и Австралии в этот период наблюдалось усиление государственной поддержки НИОКР в промышленности. Это свидетельствует о гибкости государственной политики: в условиях становления собственной экономики, необходимости осуществления прорыва с целью завоевания на мировом рынке, либо обострения политической ситуации в мире, власти выделяют больше средств на исследования и разработки. Когда же экономические позиции завоеваны или политическая ситуация стабилизирована, доля государственных ассигнований на НИОКР обычно снижается (при этом абсолютные объемы расходов государства на эти цели, как правило, возрастают) и увеличивается степень участия частного капитала в проведении исследований и разработок.

В этой связи весьма показательным является пример США. В период ускоренного технологического роста после Второй мировой войны вплоть до конца 60-х годов, а также во время проведения военных действий во Вьетнаме доля федерального правительства в затратах на НИОКР в целом составляла около 60%. В 1964 г. затраты федерального правительства на НИОКР достигли максимума - 2,2% ВВП. Только после 1970 г., в условиях стабилизации экономического роста и затем ослабления международной напряженности, доля участия частного капитала в проведении НИОКР стала возрастать, а удельный вес федеральных расходов сокращаться (с 57,0% в 1970 г. до 26,7% в 1999 г.) [II].

Одновременно с ростом объемов финансирования неуклонно возрастала сложность решаемых наукой задач. Человечество вошло в эпоху наукоемких, высоких технологий, развитие которых требует все больших вложений, в том числе и в подготовку специалистов. По оценкам экспертов, в наиболее развитых странах размер человеческого капитала, судя по объему средств, вложенных в подготовку ученых, инженеров, техников и рабочих, превысил стоимость основных производственных фондов.

В настоящее время уже не требуется доказывать, что человеческий капитал является определяющим фактором развития страны. Спрос на большое число высококвалифицированных специалистов велик во всех развитых странах. Как отмечают американские ученые, связывая рост инвестиций в человеческий капитал с будущим США, "социальные и экономические выгоды от вложений в человеческий капитал не имеют отношения к рынку, так как они предоставляются обществу в целом, а не тем, кто получает образование или использует высококвалифицированных специалистов. Более образованные и информированные потребители, избиратели, родители, в целом жители страны способствуют повышению качества жизни в обществе..., по целому ряду причин инвестиции в человеческий капитал не могут быть отнесены к рыночным факторам - необходимы усилия общества" [12.Р.5].

Значительные затраты усилий на получение хорошего образования, особенно тех, кто заканчивает аспирантуру и докторантуру, в развитых странах компенсируются высокой оплатой труда. Например, в США в начале 90-х годов среднегодовая заработная плата мужчин в возрасте 42-62 лет, обучавшихся дополнительно после окончания вуза, была равна примерно 58-62 тыс. долл., а имеющих среднее образование - 30-32 тыс.долл., т.е. почти в 2 раза ниже (у женщин в возрасте 42-52 лет с высшим образованием - 36-39 тыс.долл., а со средним образованием - 18-20 тыс.долл.) [13].

Что же Россия? Как она расходовала свои ресурсы для производства новых знаний, расширения фронта научных исследований и разработок в последнем десятилетии уходящего века?

К сожалению, в период преобразований наша страна ускоренно шла в противоположном направлении: сокращение выделяемых на науку ассигнований в 3 раза обогнало снижение ВВП. В 1999 г. расходы России на НИОКР (43,3 млрд руб.), если пересчитывать рубль по официальному курсу (примерно 1,6-1,7 млрд долл.), были ниже, чем у четырех десятков ведущих компаний мира. По этому показателю наша страна уступает 15 американским фирмам и компаниям. Даже при пересчете рубля по паритету покупательной способности расходы России на НИОКР не превосходят средства, выделяемые на НИОКР компаниями, входящими в пятерку мировых лидеров.

Для России потребность в большом числе высококвалифицированных ученых и специалистов определяется не только задачами проведения собственных исследований и разработок, а также освоения лучших достижений в области западной технологии, но и тем, что этой категории занятых, имеющих наиболее высокий уровень образования, в первую очередь свойственно понимание необходимости демократизации российского общества. Однако в период перехода к новой экономической системе в России имеет место значительная недооценка человеческого капитала. Об этом можно судить по чрезмерно низкому по сравнению с другими отраслями экономики уровню оплаты труда научных работников и инженерного персонала, занятого НИОКР.

Не лучше положение дел в образовании, культуре и спорте. О том, к чему все это может привести, видно на примере хоккея на льду: в мае 2000 г. российская команда, несмотря на значительные затраты финансовых средств, выделенных в разовом порядке, проиграла все ответственные встречи на предварительных играх чемпионата мира, в том числе достаточно слабым партнерам, и не вышла в финал. Ситуация в спорте может служить моделью при прогнозирования развития российской науки. Отдельные, разовые, проводимые в "пожарном" порядке вливания средств положения не спасают. Однако процессы в науке более инерционны и сложны: если в спорте необходимо 10-15 лет для подготовки хорошего спортсмена, то подготовка ученого или высококвалифицированного специалиста для сферы НИОКР занимает в среднем 25-30 лет и более, причем процесс накопления знаний продолжается в течение всего периода творческой деятельности. Как отмечал президент Академии наук С.И.Вавилов, почти всегда ученый кончает свою исследовательскую деятельность, только уходя из жизни.

К началу 2000 г. накопленный потенциал разработок во многом израсходован, продолжает усиливаться разрыв между поколениями из-за нарушения преемственности научных и практических знаний. Если до настоящего времени мы говорили о прямой связи "наука - производство", то в первом десятилетии XXI в. должна проявить себя обратная связь - значительное недофинансирование науки в течение последнего десятилетия (период, сопоставимый со средним сроком разработок в авиационной, космической и других ведущих наукоемких отраслях) начнет приводить к усилению экономического спада, наука станет "мстить" за пренебрежение к ней в 1992-1999 гг. Все это грозит таким отставанием от мирового уровня, при котором не сможет быть обеспечена безопасность страны и еще более обострятся проблемы глобальной нестабильности.

Весьма показателен здесь пример Германии, которая в начале 30-х годов имела едва ли не лучшую в мире фундаментальную науку. После прихода к власти нацистов оттуда начался отток ведущих ученых, завершившийся после поражения в войне. Несмотря на предпринимавшиеся в течение последних нескольких десятилетий усилия, компенсировать потери научного потенциала Германии пока не удалось, так как для восстановления научных школ необходимо 2-3 поколения [14].

К настоящему времени в России подготовлен ряд программных документов по выходу из кризиса. В них рассматриваются общие проблемы восстановления и развития экономики страны. К сожалению, при этом практически не принимаются во внимание качественные сдвиги, происходящие в экономике переходного периода. Между тем анализ состояния и прогноз перспектив развития науки, являющейся важнейшей невещественной частью национального богатства России, показывают, что долгосрочные изменения качественной составляющей экономического роста должны учитываться во всех программах выхода из кризиса и прорыва к экономическому росту.

Следует отметить и неподготовленность общественного мнения.

Распространены опасные заблуждения, которые более или менее откровенно отражаются такими утверждениями: "российская наука отстает от мирового уровня, и поэтому необходимо перейти к использованию достижений зарубежной науки и прекратить проведение собственных НИОКР", "отечественная наука не нужна, потому что сейчас надо эффективно разрабатывать с помощью лучших зарубежных технологий богатейшие природные ресурсы России", "в условиях конверсии науку в оборонной промышленности надо максимально сократить, полностью подчинив ее целям гражданского строительства", "сложившееся положение является закономерным итогом неэффективности отечественной науки (за все годы только 12 российских ученых удостоены Нобелевских премий (Уже после сдачи монографии в печать из Стокгольма пришла радостная для российской науки весть о присуждении Нобелевской премии по физике за открытие и разработку опто- и микроэлектронных элементов академику Ж.И.Алферову.)), не предлагающей конкурентоспособных технологий и продуктов на мировом рынке гражданской продукции". Очевидно, подобные взгляды способствуют разрушению научно-технического потенциала и превращению России в сырьевой придаток развитых стран.

Можно также отметить и негативную роль ряда зарубежных рекомендаций, нацеленных на сворачивание сферы научных исследований и разработок в России (неверно было бы считать такие рекомендации общей позицией - российским ученым оказывается существенная материальная помощь из-за рубежа, выделяются значительные финансовые ресурсы частными иностранными фондами, особенно фондом Сороса в первые годы переходного периода).

Следует еще раз подчеркнуть, что российская наука, как фундаментальная, так и прикладная, всегда была и будет важным фактором развития общества. Относительно низкий процент лауреатов Нобелевской премии среди отечественных ученых не дает оснований недооценивать их вклад в мировую науку, так как значительная часть их достижений, полученных в послевоенный период, была засекречена.

Роль науки не исчерпывается высоким доходом от результатов НИОКР. Даже такая приверженица либеральных реформ, как Маргарет Тэтчер, была вынуждена признать в своем выступлении перед учеными Великобритании, что «...ценность трудов Фарадея сегодня должна быть выше, чем капитализированный доход от всех акций на фондовой бирже. Наибольший полезный экономический эффект научного исследования всегда был обусловлен достижениями в области фундаментальных знаний, а не поиском конкретных применений. Атомная энергия была открыта не нефтяными компаниями с крупными финансовыми средствами, ищущими альтернативные формы энергии, а учеными, такими как Эйнштейн и Резерфорд" [15].

Спрос на исследования и разработки неизбежно возрастет с улучшением экономической ситуации в стране; этого потребуют интересы отечественных производителей, а также иностранных инвесторов, для которых российские условия объективно должны быть предпочтительнее, чем в других странах, не только из-за более низкой заработной платы, но и в силу высокой квалификации научно-технических кадров, их восприимчивости к нововведениям. Необходимо учитывать и другие факторы, в том числе геополитические.

Предлагаемая вниманию читателей монография, подготовленная в столь тяжелое для российской науки время, - не воспоминания о счастливом прошлом и не оплакивание потерь последних лет. Авторы ставили перед собой задачу проанализировать состояние и основные проблемы развития науки и высоких технологий в период трансформационных преобразований, оценить возможные потери при различных сценариях восстановления экономики и сформулировать ряд рекомендаций, нацеленных на максимальное сохранение и дальнейшее развитие научно-технического потенциала, а также на повышение технологической безопасности России.

Обзоры состояния российской науки и предложения по улучшению положения в этой области представлены в целом ряде публикаций и официальных документов. Такие рекомендации изложены, в частности, в концепции реформирования российской науки на период 1998-2000 гг. Поэтому при работе над монографией основное внимание было уделено анализу новых, либо известных, но еще не полностью проработанных проблем, являющихся, на наш взгляд, наиболее актуальными в России начала XXI в.

Важнейшими особенностями избранного авторами подхода являются следующие.

Во-первых, учет долгосрочных (с горизонтом 15-20 лет и более) тенденций при анализе состояния и оценке перспектив развития научного потенциала страны. Существуют серьезные проблемы, вызванные старением большой части научных и инженерно-технических кадров и окончанием их трудовой деятельности после 2000-2005 гг. Они не могут быть полностью компенсированы из-за длительных сроков подготовки специалистов соответствующего уровня и ухудшающейся демографической ситуации. Кроме того, согласно прогнозам, на середину следующего десятилетия придется и максимальное выбытие материальной составляющей научного потенциала.

Во-вторых, анализ спроса на научные достижения со стороны экономики как важнейшего экзогенного фактора, определяющего развитие потенциала науки. Нами представлены оценки отставания (опережения) показателей технологического уровня основных отраслей промышленности и экономики в целом относительно тенденций 80-х годов. Они позволяют определить масштабы технологического спада и соответственно получить характеристику спроса на научно-технические достижения со стороны экономики. Приведены результаты анализа ситуации в наукоемком секторе экономики, включающем большую часть отраслей машиностроения и химической промышленности и определяющем основную часть спроса на достижения науки. На основе прогноза показателей развития этого важнейшего для будущего страны сектора получены оценки перспективного спроса на результаты НИОКР при различных сценариях экономического развития.

В-третьих, анализ и прогноз возможной эволюции приоритетных производств и межотраслевых технологий, в первую очередь тех, от которых зависит технологическая и экономическая безопасность страны. Рассмотрены проблемы развития ряда важнейших подотраслей наукоемкого машиностроения (космической, электронной промышленности, производства коммуникационных средств), химической и нефтехимической промышленности, а также - частично - информационных технологий (информационных рыночных технологий и компьютеризированных производств). Рассмотрены также вопросы разработки и освоения высоких технологий для отраслей топливно-энергетического комплекса. Без перелома сложившихся тенденций развития технологий и сферы НИОКР в этих важнейших направлениях нельзя рассчитывать на изменение ситуации в экономике России.

Наконец, рассмотрение изменений в организации проведения научных исследований и разработок, освещение перехода к новым формам производственной активности. Анализируются перспективы и особенности развития финансово-промышленных групп в наукоемком секторе экономики, возможности и направления интенсификации инновационной и научно-технической деятельности.

Важность рассматриваемых в монографии проблем подчеркивают обращения к читателям двух ученых мирового уровня: академика В.А.Котельникова, получившего премию Фонда Эдуарда Раина (Германия, 1999 г.) за основополагающую теорему в теории цифровых систем (Эта премия, столь же почетная, как и Нобелевская, присуждается за выдающиеся работы в области радио-, теле- и информационных технологий; ею награждены такие выдающиеся ученые в области теории информации и кодирования как К.Шеннон и Р.Хэмминг, разработчик всемирной "паутины" WWW Т.Бернерс-Ли, создатели сотовой телефонии и оптических систем связи.) и награжденного медалью А.Г.Белла (США, 2000 г.) за фундаментальный вклад в теорию сигналов, и академика А.М.Прохорова - лауреата Нобелевской премии (совместно с Н.Г.Басовым и Ч.Таунсом, 1964 г.), одного из основоположников квантовой электроники, создателя первого квантового генератора.

Безусловно, авторами монографии не ставилась задача охватить все направления и проблемы развития науки и высоких технологий. За пределами рассмотрения остались проблемы эффективности исследований и разработок, многие вопросы регионального развития сферы НИОКР, недостаточно отражены проблемы отраслевой науки, не удалось включить результаты исследования развития целого ряда высоких технологий - авиационной и оборонной техники, судостроения, биотехнологии, новых материалов и др. По-видимому, это удастся сделать в процессе дальнейшей работы над темой.

Авторский коллектив монографии - это ученые и специалисты ведущих академических и отраслевых научно-исследовательских организаций: Центрального экономико-математического института и Института народнохозяйственного прогнозирования Российской академии наук, Академии инженерных наук, Всероссийского научно-исследовательского института экономических проблем развития науки и техники Миннауки России, Росавиакосмоса, организации "Агат" Российского космического агентства, ФГУП "ЦНИИ машиностроения", Центрального научно-исследовательского института экономики, систем управления и информации "Электроника", ОАО "Институт экономики и комплексных проблем связи" (АО "Экое"), ОАО "ЭНИМС", Всероссийского научно-исследовательского института газовой промышленности, Научно-исследовательского и конструкторского института энерготехники, Российской экономической академии им. Г.В. Плеханова.

Авторы монографии: введение - академик В.Л.Макаров, д.э.н. А.Е.Варшавский; глава 1 - д.э.н. А.Е.Варшавский; глава 2 - к.т.н. Е.В.Трушин, к.х.н. Н.Н.Травкин; глава 3 - д.э.н. А.Е.Варшавский; глава 4 - к.э.н. Л.Е.Варшавский; глава 5 - академик В.Л.Макаров; глава 6 - д.э.н. B.C.Сутягин; глава 7 - к.э.н. В.Н.Борисов; глава 8 - д.э.н. О.Б.Брагинский, д.э.н. И.Е.Кричевский; глава 9 - д.э.н. А.Е.Варшавский, к.ф.-м.н. И.А.Дымова, С.А.Грубман; глава 10 - д.э.н. А.Е.Варшавский; глава 11 - д.э.н. К.А.Багриновский, д.э.н. Е.Ю.Хрусталев, к.э.н. М.А.Бендиков; глава 12 (12.1) - к.т.н. В.В.Алавердов, М.А.Волков, к.т.н. Г.Д.Голубев, к.т.н. А.А.Конорев, к.т.н. А.Н.Мальченко, к.т.н. С.В.Привалов; (12.2) - к.э.н. М.А.Бендиков, д.э.н. Е.Ю.Хрусталев, к.э.н. И.Э.Фролов; глава 13 - к.э.н. Б.Н.Авдонин, д.т.н. Е.И.Шульгин; глава 14 - к.т.н. А.А.Кий, к.э.н. В.К.Широков, Е.И.Широкова; глава 15 (15.1) - д.э.н. С.Б.Перминов, (15.2) - д.т.н. Б.И.Черпаков; глава 16 - д.э.н. О.Б.Брагинский, д.э.н. И.Е.Кричевский; глава 17 - к.т.н. А.В.Хорьков, к.г.н. З.Н.Цветаева, к.х.н. Э.Б.Шлихтер, к.т.н. С.М.Гамзатов, д.ф.-м.н. В.В.Орлов; глава 18 - д.э.н. В.Е.Дементьев; глава 19 - д.э.н. Г.Б.Клейнер; глава 20 - к.э.н. А.П.Яркий; заключение - академик В.Л.Макаров, д.э.н. А.Е.Варшавский.

Общая редакция - к.э.н. Р.Я.Левита.

ЛИТЕРАТУРА

1. Abramovitz M. Resource and Output Trends in the United States Since 1870 // Papers and Proceedings of the American economic association. 1956. May. Vol.46.
2. Браун M. Теория и измерение технического прогресса. M.: Статистика, 1971.
3. Махлуп Ф. Производство и распространение знаний в США. M.: Прогресс, 1964.
4. Анчишкин А.И. Прогнозирование роста социалистической экономики. M.: Экономика, 1973.
5. Анчишкин А.И. Наука, техника, экономика. M.: Экономика, 1986.
6. Экономика научных исследований / Отв. ред. Д.С.Львов. M.: Наука, 1981.
7. ИТАР ТАСС. 2000. 24 апр.
8. Industrial Research Institute's First Annual R&D Leaderboard // Research - Technology Management. 2000. January-February.
9. La Recherche. 1999. Septembre. N 323.
10. What economists don't know about growth. Interview with Moses Abramovitz//Challenge. 1999. January-February.
11. American Association for the Advancement of Science. Directorate for Science and Policy Programs. AAAS Report XXV: Research and Development FY 2001. 2000. March.
12. Human capital and America's future / Eds. D.Hombeck, L.Salamon. Baltimore: The J.Hopkins Univ. Press, 1991.
13. Ehrenberg R., Smith R. Modem Labor Economics. N.Y.: Harper Collins College Publ., 1994.
14. Фортов В., Захаров В. Наука уже в коме // Известия. 1994. 2 нояб. С.4.
15. НГ-Наука. 1999. янв.